Из материалов по вальдорфской педагогике: «Воспитание к свободе. Педагогика Рудольфа Штайнера.»
Начинать обучение иностранным языкам сразу с первого класса — не слишком ли рано? И вообще, возможно ли это? Вальдорфская школа славится своей «неторопливостью» в обучении чтению и письму; в области же арифметики сразу выдвигаются более высокие, чем в обычных школах, требования, а теперь еще и два иностранных языка для первоклассников. Для чего это нужно? Какой метод должен лечь в основу прямой, основанный на подражании, или грамматический, включающий анализ предложений и упражнения в переводе? Специалисты не перестают выдвигать аргументы в защиту того и другого подходов. Но еще задолго до этих дебатов Рудольф Штейнер ответил на этот вопрос и указал путь, по которому должно идти обучение.
Иностранные языки с первого класса
Поскольку ученики трех младших классов зависимы от своего окружения и естественной формой их самовыражения наряду с развитием душевных способностей является подражание, мы вынуждены признать, что в этом возрасте единственно приемлемым может быть «прямой метод». Когда же по достижении девяти лет в детях начинают происходить глубокие изменения, они становятся уже способными рассматривать язык как часть окружающего мира. Осмысление грамматических явлений они черпают из речи окружающих, из собственных приобретенных ими навыков. Есть и еще одна причина, свидетельствующая о пользе раннего начала обучения языку. Душа ребенка чувствительна к восприятию произнесенного слова. Приняв его, она начинает «трудиться» над ним, открываясь навстречу новым словам. Языковый инструмент ребенка так гибок, что его можно формировать упражнениями на произношение, методикой иностранного языка.
Ребенка легко научить воспроизводить новые звуки, он достаточно свободно овладевает чужеродным звучанием с «хорошим произношением». Одновременно обогащается душа ребенка, расширяются его представления об окружающем его мире.
Вот некоторые примеры того, что происходит на уроке. Английский язык в первом классе. Дети усаживаются в кружок на полу, каждый изображает какое-нибудь животное: мышку, льва, медведя, ласточку и т. д. Учительница запускает тарелку, наподобие вращающегося волчка, и выкрикивает имя какого-то животного. Теперь нужно быстро успеть сообразить, кто был назван, и схватить тарелку до того, как она упадет. Или: детей вызывают по очереди (разумеется, по-английски), чтобы выполнить какое-то действие, поручение, например, обойти вокруг скамейки, дотронуться до занавески, принести красную шапочку, попрыгать на одной ноге, поднести правый мизинец к левому уху. На первых порах учительница помогает жестами, а потом дети уже на столько преуспевают в обучении, что начинают понимать, когда учительница нарочно говорит то, что не соответствует ее жестам: например, показывая на окно, она просит: «Иди к двери». Потом, вероятно, начнутся беседы, например, о появившихся почках на деревьях за окном или будет организована игра, сопровождаемая пением «Крестьянин в долине» (The farmer in the dell). При этом скамейки отодвигаются в сторону, крестьянин и все обитатели двора следуют друг за другом в хороводе и выбирают себе пару, в одиночестве остается только сыр. В завершение дети прослушивают небольшой рассказ, который объединяет и успокаивает весь класс.
Значение грамматики
Глагол — самая живая и активная из всех частей речи. «В начале было дело» — вот и преподавание грамматики лучше всего начать с усвоения глагола. В четвертом и пятом классах дети изучают время, основные и вспомогательные, сильные и слабые глаголы и т.д., а также другие части речи: прилагательное, наречие, существительное, местоимение и т.д. Здесь руководствуются принципом: нужно все время упражняться на новых примерах, а потом можно забыть их, однако правила нужно записать в тетрадь и выучить наизусть. При этом, по мере возможности, следует придерживаться наиболее простых формулировок. Конечно, нельзя превратить в «веселье» все обучение грамматике, хотя и никогда нельзя лишать его юмора и конкретной образности; самый большой враг — скука! И все же это — Сизифов труд: вложить в головы современных школьников основные правила и научить их анализу предложений. Поэтому не стоит отводить чересчур много времени грамматике. Но используя каждый случай, постоянно закреплять в живой речи в сжатой форме необходимые ее элементы. Обязательно нужно помнить, что недопустимы такие упражнения на примере поэзии, литературно-художественного произведения, это было бы кощунственно к духу поэтического языка, красота которого должна быть воспринята и прочувствована. По крайней мере, в начале обучения грамматика могла бы опираться на сконструированные специально для этой цели примеры.
Можно ли, таким образом, сказать, что грамматика — отдельный мир в себе? Штейнер называет ее «душевным скелетом», который придает языку внутреннюю твердость. Когда ребенку исполнилось девять лет, можно задаться целью «от сознания подвести его к самосознанию»; добиться этого можно, прежде всего, разумным преподаванием грамматики, «пробуждая» ребенка к языку как к таковому.
Когда учитель придумывает грамматические примеры, он привлекает различные вспомогательные средства для предупреждения наиболее типичных речевых ошибок (нередко источником юмористического материала для этого служат примеры из школьных сочинений). Если педагогу не удается пробудить интерес ребенка ни к языку, ни (на основе языка) к самому себе, то страдает не только речь ученика, но и обедняется вся его личность. Молодые люди, у которых никогда не возникал интерес к собственному языку и его особенностям, часто не могут ясно выразить свою мысль и вообще должным образом преподнести себя. В отдельных случаях трудно установить, в чем здесь причина, а в чем следствие. Ясно только, что если пробудить в ребенке склонности к языку, то это будет способствовать изменениям во всей его личности, а кроме того возрастет его уверенность в своих силах.
Различные языковые миры
Какую бы существенную роль ни играла грамматика, она не может составить само содержание обучения. В его основе — живое слово: беседа, сообщение, реферат, чтение наизусть, упражнения в составлении сочинений и писем, чтение оригинальных текстов все возрастающей сложности — эти занятия заполняют большую часть уроков.
В каждом языке есть слова с затаенным смыслом, которые в принципе непереводимы, как, например, немецкое слово «Gemüt» (нрав, характер, сердце, душа). Преподаватель должен уделить особое внимание таким словам и выражениям. Как бы часто мы ни практиковали сравнительные характеристики, существует все же принцип — каждый раз нужно говорить только на том языке, очередь которого непосредственно сейчас наступила. Учитель приветствует учеников по-английски, прощается с ними по-английски, вообще, «понимает» в течение всего урока только по-английски. Кроме того советуем избегать, особенно в младших классах, прямых упражнений в переводе. Предпочтительнее делать так: дети вначале слушают рассказ на родном языке, а затем в свободной манере передают его содержание на французском или английском, устно или письменно. Не нужно, чтобы они воспроизводили слово за словом, предложение за предложением.
Или наоборот: можно составить рассказ на иностранном языке, а для проверки, как он понят, составить резюме на родном языке. Рекомендуем давать на родном языке и грамматические пояснения. В старших классах, когда наступает время думать о приближающихся экзаменах или об аттестате, следует, конечно, заняться и чистым переводом, что также углубляет чутье родного языка. Неисчерпаемые запасы анекдотов и шуток помогают учителю, преподающему язык, проиллюстрировать ученикам как своеобразие данного языка, так и типичные черты, свойственные другим языкам. Если исходить из такой аналогии, что английский, французский и немецкий языки представляют три различных мира, то их можно образно назвать тремя пейзажами души. Проникнуть в такой мир — значит овладеть новыми представлениями, новыми оттенками чувств, новым мышлением. Такой опыт приобретается непосредственно, без вмешательства в этот процесс родного языка.
Родной язык
То, что сегодня так много детей могут изучать иностранные языки, свидетельствует о значительном прогрессе культуры. Однако часто можно слышать утверждение, что в настоящее время чувство языка утрачивается не только у детей, но и у взрослых.
Наиболее отчетливо это проявляется в овладении родным языком. В Древней Греции чрезвычайно влияние на культуру речи, на воспитание молодежи оказывала хоровая речь, без которой не обходился ни один праздник. Средневековые университетские города через традиционное искусство красноречия и изучение латыни воздействовали на язык, принятый среди образованных слоев общества. В наши дни в западном мире язык подвергается сильному влиянию сухой и четкой научной речи, языка техники и спорта. И это не замедлилось сказаться на восприимчивости к языку детей и молодежи, охотно прибегающих к сленговой речи. Отсутствие языкового чутья у молодых людей одинаково затрудняет овладение как родным, так и иностранным языками. Финский журналист Эрвин Гриппенберг рассказывает об одном поучительном случае, свидетелем которого ему довелось как-то раз быть в пригородной электричке в Швеции. Мальчик лет 15 — 16, окруженный своими сверстниками, пытался пересказать содержание фильма, который он посмотрел. Судя по всему, речь шла о подвигах Красной Гвоздики во времена Французской революции: «Хотя товарищи и побуждали своими вопросами пересказать содержание фильма, ему это не удалось! Попытавшись несколько раз, и все неудачно, он сдался, не будучи в состоянии даже просто перечислить подробности сюжета, чтобы остальные могли хоть как-то сориентироваться. Из его слов даже элементарно не было ясно, какой это жанр — фарс, комедия, фильм о войне или какой-нибудь другой приключенческий фильм. Невозможно было даже уловить, закончилось ли все хорошо или нет. И хотя было заметно, что фильм доставил подростку переживания, он был не в состоянии поделиться ими еще с кем-нибудь.
Внешне он держался щеголевато, но под этим скрывалось мучительное ощущение, что он скомпрометировал себя”. (Ра vag,- Стокгольм.- 1963.- 3).
Не только для собственной будущей судьбы, но и для всего будущего культуры
важно суметь передать детям чувство языка, а с ним и способность к душевным переживаниям, научить их точному выражению своих мыслей. Если мы не сможем общаться друг с другом с помощью языка, то не сможем и создать достойной человека жизни.
Поэтому учителя родной речи и иностранных языков действуют сообща: они читают детям стихи, совершенствуют их произношение; настаивают на том, чтобы дети говорили полными предложениями, а не отдельными словами, не заменяли бы речь нечленораздельными, как у животных, звуками; исправляют контрольные работы, сочинения, тетради по эпохам и т. д. Конечно, это повседневная трудоемкая работа порой кажется непреодолимо сложной. Однако она ведется ради того очень важного, что кроется и в мире школы, и в самом нашем бытии.